КРАСОВСКИЙ Михаил Витольдович

(7.2.1874-15.4.1939)

гражданский инженер, историк архитектуры

Член-корреспондент Императорского Московского Археологического Общества с 28 марта 1914 года.

Родился в Одессе. Среднее образование получил в 1-й Московской классической гимназии, высшее в Институте Гражданских Инженеров Императора Николая I.

Отбыв воинскую повинность в лейб-гвардии Егерском полку, в 1900 г. поступил младшим помощником Инспектора в Институт Гражданских Инженеров.

С 1903 г. назначен там же руководителем архитектурного черчения, с 1910 г. - преподавателем архитектурных ордеров и истории архитектуры, а осенью 1913 г. утвержден старшим помощником инспектора того же института.

Дважды был командирован за границу; первый раз с целью изучения памятников Этрурии, а второй раз с целью изучения памятников церковного византийского зодчества.

Занимаясь практической строительной деятельностью, работал над изучением памятников русского искусства, преимущественно допетровской эпохи. В 1909 удостоен половинной премии графини П.С. Уваровой, назначенной за сочинение на тему о Московском зодчестве ко дню 25-летия со дня кончины графа А.С. Уварова.

В 1913 награжден орденом Св. Анны 2-й степени. В 1916 награжден орденом Св. Владимира 4-й степени.

В советское время занимался проектированием промышленных зданий.

Постройки:

Здание Комитета попечительства о русской иконописи. Маяковского ул., 27, двор (1914); Казанская церковь. Пос. Вырица, Гатчинский р-н (1914); Торговый дом С.Д.Шереметева. Литейный пр., 53 (1914);

Труды:

Вознесенская (Исидоровская) церковь в Ростове Ярославском // Зодчий, 1912. № 13;

Изборск // Зодчий. 1905;

Колокольный храм Василия Великого в с. Чириково, Московской губернии, Коломенского уезда // Зодчий. 1907. Вып 39-40, Вып. 41;

Кремлевский собор Архангела Михаила в Москве // Зодчий. 1909. Вып. 51.

Многошатровые церкви Москвы // Зодчий. 1915. № 15;

Очерк истории Московского периода древне-русского церковного зодчества. М.: Издание ИМАО, 1911. VII I нен. + 432 с.

Памяти Льва Владимировича Даля // Зодчий. - 1908. - Вып 17. - С. 147-151.

Памяти Николая Владимировича Султанова // Зодчий. - 1908. - Вып 37. - С. 343-346.

Печи гостиницы А.А.Соловьева в Новгороде Великом // Зодчий. - 1911. - Вып 40.

Печь села Михайловского // Зодчий. 1915. № 15;

Псковские звонницы // Зодчий. 1906;

Псковский Георгиевский со взвоза храм // Зодчий. 1905;

Путевые заметки: Коломенское и Дьяково // Зодчий. 1908. - Вып 15. - С. 131-133; Вып. 16. - С. 139-144;

Работы по восстановлению башни Марка в Венеции // Зодчий. 1910;

Решетка дворца графа С.Д. Шереметева // Зодчий. 1911;

Село Измайлово // Зодчий. 1909. - Вып 46, Вып. 47, Вып. 48;

Спаская Ружная церковь в Ростове-Ярославском // Известия Общества Гражданских Инженеров, 1908;

Церкви Аркашона // Зодчий, 1911, Вып. 2, с. 14-18.

Церковь в с. Храпове Рязанской области // Зодчий. - 1908. - Вып 4. - С. 23-24; Вып. 5. - С. 31-36; Вып. 6. - С. 43-45;

Церковь во имя св. апостолов Петра и Павла в Старожиловке // Зодчий. - 1896. - Вып 1. - С. 5.

Церковь Иоанна Богослова на р. Ишне // Зодчий. 1906;

Церковь с. Дубровиц // Известия Императорской Археологической Комиссии. Вып. 32;

Церковь Спаса в Зварине // Зодчий. 1907. Вып 9; Вып. 11;

Лит.:

Архитекторы-строители Петербурга-Петрограда начала XX века. Каталог выставки. Л., 1982; АХЕ. 1916. С. 198; Зодчий, 1913. С. 227; Профессор М.В.Красовский. Некролог // Архитектура Ленинграда, 1939, N 3. С. 79. С.3 обложки; Славина Т.А. Михаил Витольдович Красовский и русская историко-архитектурная наука //Архитектурное наследие, 1985. N 33. С. 259-264; МАО. - Т. 2. - 1915.

Кремлевский собор Архангела Михаила в Москве. Зодчий. 1909, вып. 51.

Некоторые из историков русской архитектуры, например В.Прохоров и А.Павлинов, считают все западное деление собора (паперть и лестницу) пристройкой, относящейся к XVI веку. Но В.Суслов, судя по наружной обработке западной стены собора и по ее деталям, тождественным с общею архитектурой храма, считает мнение Прохорова и Павлинова бездоказательным.

Мне кажется, что решить, кто из трех упомянутых историков прав в настоящее время нельзя: для этого необходимо исследовать кладку западной стены и сравнить ее с остальной кладкой собора, а до такого сравнения все споры по этому вопросу, оставаясь теоретическими, не приведут ни к чему. Весь южный фасад собора загроможден контрфорсами различными по высоте по форме пристройками, имеющими служебное назначение. Контрфорсы появились, если я только не ошибаюсь, в 70-х гг. XVIII в., т.е. когда собор еще стоял почти у самого края обрыва Москвы реки, от которой его отделяла только тропинка.

Каменный тамбур перед северной дверь собора появился также в конце XVIII в. Этот уродливый придаток был построен архитектором Казаковым, не постеснявшимся исполнить порученную ему работу кое-как, в каком-то уродливо-фантастическом стиле.

Остальные переделки состоят в следующем... Поверх полуциркульных закамор, по которым в прежнее время непосредственно шло покрытие собора, сделаны накладки, вследствие чего закаморы получили стрельчатую форму, и, явилась необходимость, поднять крышу, которая теперь закрывает низы шей глав, а местами даже их окна. В силу так же накладки пальметки, которые их увенчивали и находились над кровлею, очутились теперь ниже ее будучи заделаны в накладках. ...

Затем изменены формы и размеры средней главы, причем покрытие ее сделано по стропилам, тогда как первоначально оно, надо полагать было сделано также как и у малых глав, т.е. непосредственно по кладке сводов.

Внутри собора по-видимому уничтожены хоры, находившиеся в его западной части; на существование их указывают гнезда в западных пилонах, в которых лежали концы поддерживавших хоры балок; разглядеть эти гнезда снизу довольно трудно...

Наконец, нужно упомянуть еще об одной переделке, которая сильно изменила внешность собора;... по свидетельству А. Павлинова, собор сначала не был оштукатурен и его белокаменные украшения рельефно выделялись на фоне темнокрасной кирпичной кладки.

Итак, различные пристройки и переделки значительно изменили первоначальный вид Архангельского собора. Однако о полной реставрации его, мне кажется, мечтать не следует - по той простой причине, что если бы даже и была доказана справедливость мнения Прохорова и Павлинова о пристройке западной части и о принадлежности убранства к эпохе более поздней, нежели сам собор, то все же мы все так привыкли к результатам этих позднейших изменений, что без них Архангельский собор стал бы чем-то другим, для нас совершенно чуждым. Подобная реставрация показалась бы столь же дикой как выпрямление пизанской башни и достройка шпилей собора Парижской богоматери.

Что же касается Казаковского тамбура, накладок над закаморами и крыш собора, то убрать их было бы очень желательно, так как они только обезобразят внешность собора, не придавая ей никакой характерности.

Но прежде чем приниматься за реставрацию необходимо раньше заботиться изданием научного описания памятника, в котором были бы помещены его изображения, составленные на основании точных обмеров и подробных исследований." М.Красовский.

Кое-что о современных церквах Франции. - Зодчий, 1911, вып. 2, с. 14-18.

Церковь в м. Moullea в шести км от Арканшона. Архитектор Гарре.

"церковь эта отличается простотою плана; он представляет собою вытянутый по направлению с востока на запад прямоугольник, к которому с севера и юга примыкают длинные корпуса, вмещающие в себя квартиру притча, а с запада - две прямоугольные башни, в которых устроены лестницы к органу, вернее простой фисгармонии, установленной на деревянных хорах, опирающихся на две деревянные стойки. У северной и южной стен корабля церкви поставлены сильно выступающими в перед пилястры, капители которых служат опорами для подпружных арок цилиндрического свода; пилястры довольно сложной формы, представляют мощные, гладкие лопатки, к которым вплотную приставлены половины восьминранных колонок с капителями, по своей общей форме близким к коринфским. Ребра подпружных арок украшены тягами, образованными из нескольких полок и крупных валов." (Эта обычная схема описания новых построек заграничных или русских - она смыкается с традицией экспертиз - здесь еще более явно).

Особенностью конструктивных приемов в рассматриваемой церкви является то обстоятельство, что ширина ее цилиндрического свода несколько меньше ширины нефа, и вследствие этого пяты свода опираются не на стены, а на верхнюю полку венчающего их карниза, который значительно выдается вперед по сравнению с поверхностью стен. Трудно угадать причину, заставившего зодчего прибегнуть к такому странному приему, в самом деле, пролет свода уменьшился благодаря этому не настолько, чтобы стоило из-за этого так мудрить, а с художественной точки зрения этот прием и вовсе неинтересен.

Расположение перегородок и дверей. Вход в ц. З. Окно в алтарной части.

"Внутренняя архитектура церкви очень проста, но небогатство ее форм сильно скрашивается довольно богатой роспись, тона которой подобраны друг к другу мастерски, несмотря на все их разнообразие." - подробное описание. "Говоря о наружном виде рассматриваемой церкви, приходиться остановиться только на ее западном фасаде, т.к. остальные очень просты и даже не носят церковного характера, скрывая за собою жилые помещения. Это последнее условие сильно усложняло задачу архитектора, но он вышел из затруднения с честью: выдержал в одном характере все здание и в то же время выразил каждым фасадом назначение находящихся за ним помещений." (текст состоит из нескольких, отдельных описаний церквей, привлекших внимание автора) "На главном фасаде прежде всего останавливают внимание две башни; они имеют в плане прямоугольную, близкую к квадрату, форму и разделены по высоте на четыре яруса, из которых нижние целиком сложены из естественного камня - серовато желтого песчаника. Западные стенки нижних ярусов украшены каждая одним узким и длинным окном, окаймленным спокойным и сильным наличником, нижняя часть которого опирается на выступ совершенно гладкого высокого цоколя башни. Вторые и третьи ярусы имеют неодинаковую высоту (третьи значительно выше вторых) и сложены из кирпича и естественного камня; из последнего сделаны угловые (рустованные) лопатки, междуярусные тяги, карнизы третьих ярусов, наличники окон, расположенных на 3 сторонах башен." Расположение часов, чем вызвано его смещение с обычного места. Верхние ярусы - самые живописные; они находятся выше крыши церкви, и сквозь их арочные просветы видно небо, на фоне которого сочетание темного цветов кирпича со светлым песчаником кажется еще более богатым и красивым. Ярусы эти служат помещением для колоколов и увенчаны оригинальными восьмигранными крышами, напоминающими собою епископские тиары. Ребра крыш украшены полуваликами, сходящимися к подножию фронтона, а в верхних частях граней помещены небольшие круглые слуховики, окаймленные сильно выступающими вперед наличниками, под которыми красиво изгибаются красочные гирлянды цветов. У подножия крыш возвышаются над всеми углами небольшие глухие башенки, покрытые крышами такой же формы, как и большие крыши, и образующие вместе с последними очень эффектные группы, стремящиеся в высь, тогда как в остальных массах ц. преобладают горизонтальные линии." Затем описание материалов.

"Место для церкви выбрано удачно: она стоит на вершине громадной дюны и утопает в зелени густого леса, вырубленного только перед западным фасадом. Открывающийся вид.

IV. Капелла в САР Ферре

"Не знаю как на других, но на меня она произвела прямо отталкивающее впечатление, смешанное с чувством недоумения: какому "ревнителю" взбрело на ум построить это маленькое чудовище, и какова должна быть этика архитектора, согласившегося воплотить дикую фантазию расходившегося богача.

Ко входу ведут пять ступеней, за которыми находится небольшое квадратное в плане помещение - род открытого вестибюля; из него ведут три двери - средняя в церковь, а боковые в маленькие кладовые, примыкающие к двум восьмигранным башням, из которых левая служит клеткою лестницы, ведущей к органу. Диаметр башни так мал, что устроить внутри нее мало-мальски сносную лестницу было задачей неразрешимой и, несмотря на все усилия архитектора", с удобством путешествовать по этой лестнице могут разве одни кошки, тем более, что освещается она не окнами, а узкими щелочками, в которые нельзя даже переплетов стекол. Уже из одного этого можно заключить, что составитель проекта компановал план не сообразуясь с требованиями действительными, и поместил в нем башни не вследствие необходимости; решив заранее во что бы то ни стало сделать башни, он должен был хоть чем-нибудь оправдать их существование, и в силу этого вклеил в одну из них лестницу, а для другой так ничего и не придумал. 2. Ширина - не функционально задана, а для размещения декоративной мишуры. 3. Несоответствие внешнего впечатления - назначению. 4. Мавританский стиль - в церквах не применим. 5. Планировка. 6. Внешний вид - мавританский характер - не выдержан "кафэшантанная архитектура." Невольно приходит на ум, что ничего не стоило бы построить церковь в китайском стиле, а туалетный павильон - в формах константинопольской Софии.

(Резюме)

"Сопоставляя все рассмотренные нами церкви... приходится придти к заключению, что церковное строительство Франции, по крайней мере в лице его провинциальных образцов, остается малоподвижным и повторяет все старые мотивы придерживаясь преимущественно форм романского искусства. Это конечно, не те наивные, не искренние и порою высоко-художественные формы, в которых воплощалась мысль художника XI-XII вв.; возрожденный стиль нигде не сумел стать ни искренним, ни правдивым, и на нем неизбежно будет лежать печать рассудочности. В общем все детали сухи и безжизненны; оно говорят ясно, что при создании их главным образом участвовали линейка и циркуль, а не один карандаш: они начерчены, а не нарисованы. Бедность и монотонность мотивов современного зодчества не есть следствие стремления к благородной простоте, а вытекает из скудности творческой фантазии, находящей себе впрочем оправдание в недостатке материальных средств провинции...